Здравствуйте, давайте знакомиться!
Меня зовут Рыборецкий Александр. Живу я на севере нашей страны, в Республике Карелия, в краю белых ночей и голубых озёр. Несмотря на то, что бо́льшая часть моей жизни прошла вне дома, я считаю себя аборигеном, люблю свой край и горжусь им.
И фамилия моя непосредственно связана с Карелией. В 90 км от города Петрозаводска, на берегу Онежского озера, одного из самых больших в Европе, в бухте Рыборецкая, расположено село Рыбрека. Оно и дало начало моей фамилии.
А теперь обо мне по порядку и подробнее.
Детство
Родился я в 1961 году в городе Петрозаводск, столице Карельской АССР, в семье инженерно-технических работников. Родители работали на Петрозаводском телецентре, который был сдан в эксплуатацию в 1959 году. Мама попала на предприятие по распределению, после окончания техникума связи в городе Иваново. А отец перешёл на телевидение из городского кинотеатра, где трудился киномехаником. Работать на телецентр они пришли задолго до его открытия, и принимали участие в монтаже и настройке оборудования. На работе они и познакомились, а вскоре поженились.
О раннем детстве осталось мало воспоминаний, но они есть. Коммунальная трёхкомнатная квартира на 3 семьи. Все семьи молодые и все работают на одном предприятии. Жили дружно, помогая друг другу по мере сил. Ребятни во дворе хватало, так что большую часть времени проводили на улице. Рядом, за забором, была работа родителей — телецентр, а за ней школа. Сейчас это практически центр города, а тогда это была окраина. За домами начинался лес. И для того, что бы попасть к вокзалам, площадям, проспектам и прочей городской инфраструктуре, нужно было идти через лес, по деревянному тротуару, или ехать в объезд на автобусе.
На четвёртом году моей жизни, в связи с ожидаемым пополнением семейства, родителям выделили от предприятия новую, двухкомнатную квартиру (хрущёвку) в центре. По тем временам это было чудо. Мы переехали туда и вскоре у меня появился младший брат. Помню как родители приехали из роддома и пока раздевались в прихожей, вручили мне свёрток (младенца) и велели аккуратно положить на кровать. Что я и сделал. Любопытство меня распирало и я стал его разглядывать. Братец сначала зашевелился, а потом скривил рот и заплакал. Увидев, как он открыл рот, я задал вопрос: «А почему у него зубов нет?» Что очень рассмешило взрослых. Впоследствии они часто вспоминали этот случай.
Новый дом, новые друзья, новые места для прогулок. Всё было интересно! Под окнами квартиры стояло пару частных домов, а дальше была дорога. Слева протекала речка, которая практически пересыхала летом, а правее, за дорогой, был автовокзал — деревянное одноэтажное здание и большая площадка для стоянки автобусов. Выше по течению реки, за железнодорожной насыпью, располагалось вагонное депо. В памяти остались дни летних каникул, когда утро начиналось с проникающих в открытое окно звуков объявлений из динамиков автовокзала: “Отправляется автобус по маршруту….”
Вскоре, в городе построили новый современный автовокзал, у нас стало тише. Ну а детвора из окрестностей, конечно использовала пустующее здание для игр. Потом здание снесли, а на его месте разбили парк. Частный сектор под окнами расселили, а дома снесли.
На месте снесённых домов образовалась горка, которая зимой использовалась для катания всей детворой из округи. Берега речушки одели в камень, построили два пешеходных мостика, под которыми были запруды, правильнее сказать пороги. Глубина в образовавшихся водоёмах не превышала одного метра. Но это никогда не мешало нам открывать там купальный сезон. Первые купания начинались в конце мая. Только сошёл снег, установились первые тёплые дни, а детвора уже на берегу. Обязательным атрибутом такой процедуры был костёр. В воде невозможно было находиться долго, по этому, прыгнув в воду пару раз, все грелись у костра.
Лето, или часть лета я проводил в деревне, у бабушки, в том самом селе Рыбрека, о котором упоминал выше. Замечательное и беззаботное было время. Весь день, если не надо было помогать по хозяйству, мы, ребятня, были предоставлены сами себе. Днём ходили на берег озера, где можно было купаться, строить замки из песка, жечь костры, поджаривать хлеб, который заботливо давала с собой бабушка. А вечером мальчишки и девчонки из ближайших домов собирались на поляне за домами, которая почему-то называлась “аланга”, и устраивали игры. Прятки, догонялки, лапта, городки, картошка и много чего ещё.
Время шло, мы росли, приближалась школа. Не знаю, что двигало моими родителями, когда они решили отдать меня в школу раньше, но это случилось. В памяти осталось, как однажды родители сообщили мне, что со следующего дня я буду ходить в подготовительную группу вместо старшей. Что и случилось. Так, за один день, я стал старше на целый год. Меня готовили к школе. В подготовительную группу ходил не долго, наступило лето, состоялся «выпускной».
Школа
В школу по месту жительства меня не взяли. В те времена строго придерживались правила — на 1 сентября должно было исполниться 7 лет. А я родился в сентябре, и эти несколько дней были причиной отказа. Родители видимо заранее договорились с другой школой, которая находилась рядом с их работой, телецентром, и являлась подшефной. Туда я и пошёл в первый класс.
Ездить приходилось через весь город, на окраину. В 6-7 лет, сам на автобусе туда и сам назад… Много было приключений, родители пытались меня контролировать, но друзья, дорога, улица... Соблазнов было много, и домой я добирался не всегда вовремя. Бывало что родители приходили с работы раньше чем я. Мне конечно попадало, и я давал обещания, не задерживаться и сразу после школы идти домой. Но как правило надолго меня не хватало. Сейчас я понимаю, какая головная боль была для родителей.
Иногда, если позволяли смены, родители брали меня с собой, на работу. Мне конечно нравилось на телецентре. И в аппаратной, и в студии, везде множество интересных приборов, мигающих лампочек, экранов, магнитофонов, кинопроекторов. Всё это было интересно для подростка.
Запомнился случай. Шла передача, люди работали, а я был предоставлен сам себе. Сидеть на одном месте было не в моготу. Я пошёл прогуляться между пультами и шкафами с оборудованием, за спинами работников. На глаза мне попалась большая красная кнопка, в проходе, на аппаратном шкафу. Она меня манила. Я не удержался и нажал её. Сразу стало темно, все лампочки погасли. Что было потом, лучше не вспоминать. Я обесточил всю аппаратную, как раз во время теле эфира. После такого конфуза, меня уже не оставляли без присмотра.
Через год, меня перевели в школу по месту жительства, и проблема с дорогой отпала. Да и друзья стали ближе, так как большинство ровесников со двора и окрестностей учились в этой же школе.
Свободное от школы время конечно же проводили во дворе. Жили мы недалеко от железнодорожного вокзала. И как я уже упоминал, рядом было вагонное депо. Туда мы с друзьями делали набеги. Во первых это было интересно, а во вторых можно было раздобыть что-то, что могло пригодиться в играх. Нашей добычей становились свинцовые пластины от разбитых аккумуляторов и подшипники.
Эти богатства мы находили в ёмкостях с промышленными отходами. Из свинца на костре мы плавили различные безделушки для игр, а подшипники использовались для изготовления тележек, на которых катались с горок. Катание с горок по асфальту превращали в соревнование, кто быстрее или кто дальше уедет. А для участия надо было самому смастерить тележку. И в случае неудачи переделывать, пытаясь изготовить такую, которая позволит победить в соревновании. Занимались мы этим летом, в дни школьных каникул.
А зимой, любимая игра была хоккей. Площадки для хоккея не было, как и нормального инвентаря. А разве это кого-либо останавливало? Играли, бегая в валенках, по утоптанной снежной площадке, вдоль подъездов дома. Кому родители купили клюшку — считай повезло. А большинство бегало просто с загнутыми палками. После новогодних праздников, появлялось множество выкинутых ёлок, которые и шли на изготовление “клюшек”. Тонкий конец ствола загибали, перевязывали наподобие лука, пустоту заплетали и в итоге получалась клюшка.
Учился я неплохо, был «хорошистом». А вот с идеологическими организациями у меня не сложилось. В октябрята принимали всех скопом, и я попал до кучи. С пионерами вышло сложнее, принимали не скопом, а по заслугам. Сначала отличники, активисты. Потом те, кто готовился ими стать. И так по убывающей в течении учебного года. Каждый месяц принимали несколько достойных кандидатов. А так как я никогда не стремился в актив, про меня забыли.
Вспомнили в конце мая, когда нужно было закрывать тему и принять в пионеры всех остальных (хулиганов и двоечников). Учительница с вожатой сильно удивились, как это я до сих пор не принят в пионеры, хотя сильно отличаюсь от одноклассников, ещё не вступивших в пионерскую организацию. Решили, что это не порядок, и организовали отдельное мероприятие, когда торжественно приняли в пионеры только меня. А всех оставшихся, на следующий день. В комсомол в школе не вступил, хотя готовился к этому.
В девятый класс не пошёл. Думаю это решение сложилось по нескольким причинам. Первая, это то, что наш класс расформировали. Он был последним по присвоенной букве. А так как часть учеников ушла, оставшихся распределили по другим классам. Вторая — я, не без участия родителей, настроился поступать в Речное училище, которое было в нашем городе. У родителей, видимо, был свой интерес — в училище была военная кафедра.
Спорт
Активно спортом я не занимался, но в различные секции ходил, чтобы научиться чему либо. Сначала был бассейн. Мне приобрели абонемент на полгода. Я научился неплохо держаться на воде.
Потом, в классе 3 или 4 записали в секцию фигурного катания. Результатом стало то, что я научился хорошо стоять на коньках. Возможно катался бы и дальше, но тренер стал настаивать на парном катании. Секцию посещали преимущественно девочки. А тренеру, для развития в фигурном катании, нужны были пары. У меня же были другие цели, просто научиться хорошо стоять на коньках, и я забросил.
Позже посещал школу бокса. Опять же, с целью научится за себя постоять. Больших успехов ни в каком виде спорта я не добился, но навыки приобрёл.
Училище
В приёмную комиссию пришли с одноклассником. Документы у него взяли, а у меня нет. Не приняли из-за возраста, не хватало 3-х с лишним месяцев. Было конечно обидно, домой я шёл в подавленном настроении. Помогла мама. Она поговорила со своим сослуживцем, который ранее преподавал в этом училище. Он и отнёс мои документы в приёмную комиссию. Вступительные экзамены я сдал, и без проблем прошёл по конкурсу на специальность “Морское судовождение”. В училище, как и в школьном классе, я был самый молодой на курсе.
Так как училище было с военной кафедрой, распорядок был как в армии. Первого сентября нас всех постригли, и на следующий день отправили в колхоз, на уборку урожая. Вернулись через месяц. Городских мальчишек отпустили переночевать домой. С утра всем выдали форму и заселили в общежитие (экипаж). Вольности кончились, началась курсантская жизнь. Побудка в 6 утра, зарядка, уборка, завтрак и на занятия. Первый выход за пределы училища, в увольнение, после “карантина”, ещё через месяц. Все увольнения только при наличии хорошего поведения и отсутствии двоек.
На третьем курсе вступил в комсомол, но не по зову сердца. Без комсомола о визе можно было и не мечтать, а за границей побывать хотелось. Вот и решил, что пора. Однокурсники, уже после третьего курса, пошли летом работать матросами. А у кого была оформлена виза, попали на суда загранплавания. Мне не хватило лет, для того, чтобы работать на штатной должности, 18 ещё не исполнилось. И я пошёл практикантом. Людей на флоте тогда не хватало, потому уже через месяц, меня поставили в должность матросом и платили зарплату. Трудовую книжку, правда, завели только осенью, в день рождения.
Работа
После сдачи госэкзаменов, пошёл работать матросом на загранфлот. По результатам экзаменов, я был одним из первых, и при распределении у меня был выбор. Я решил остаться дома, в Петрозаводске. Здесь была база флота, а также головное предприятие — Управление Беломорско-Онежского Пароходства, в котором мы проходили практику.
Через год работы я набрал необходимый плавательский стаж. Находясь в отпуске я получил рабочие дипломы. Морской — штурмана дальнего плавания и речной — третьего помощника капитана. Женился на девушке, с которой был знаком с третьего курса училища. И по окончании отпуска пошёл работать третьим помощником капитана. Через год у нас родился сын.
Попасть на загранфлот помощником капитана было сложно, мест не было. Поэтому, получив диплом, я работал в каботаже. Через два года мне повезло, срочно потребовался человек, и я попал под руку. Меня направили помощником капитана на судно загранплавания.
А дальше начались рабочие будни. Рассказ о работе — это уже другая история. С тех пор, большую часть времени я провёл вне дома. Работа занимала в среднем 8-9 месяцев в году и только 3-4 месяца удавалось провести дома.
Я считаю, что мне повезло. Благодаря работе мы пережили трудности перестройки. Предприятия разваливались, зарплату не платили по году. Садясь на судно с зарплатой в условные 100 рублей, выходили в отпуск с зарплатой 1000 рублей, а деньги заработанные за полгода превращались в месячную зарплату. Инфляция съедала все. Но работа была, и это было преимущество. Предприятие постепенно перешло в частную собственность. Менялись формы собственности, названия предприятий, формы выплат, а я продолжал работать всё на тех же судах.
Да, за это время я много где побывал, объехал вокруг всей Европы, неоднократно прошёл водный путь из Санкт Петербурга до Астрахани и Ростова. Бывал на Каме и реке Белой. Возил грузы в Москву и на Белое море.
Двигался я и по карьерной лестнице. С 1994 года уже работал капитаном. Пароходство, в котором я работал, в лучшие годы, до перестройки, имело на балансе более 300 судов. Но перестройка сделала своё дело, флот старел и распродавался. Новый хоть и строился, но в мизерных количествах, и к 2015 году в строю осталось около 30 судов. К тому времени это было уже не пароходство, а Акционерное Общество. Собственнику заниматься перевозками стало невыгодно, и в результате все суда распродали, предприятие закрылось.
Пришлось заново искать работу. Мне повезло, работу я нашёл у немецкого судовладельца, купившего суда у компании в которой я работал. Работы стало больше, работать стало тяжелее. При тех же условиях работы, а чаще и более интенсивных, экипаж сократился в два раза.
После работы
В 2019 году решил остаться на берегу совсем. Это было не совсем моё решение, а скорее стечение обстоятельств. Последний работодатель отказался от моих услуг, а найти новую работу по специальности в моём возрасте сложно, если не сказать невозможно. Первое, на что смотрят — возраст, а дальше и не разговаривают. Да и здоровье уже не то, чтобы не спать ночами и работать сутками напролёт.
Сыновья, а у меня их двое, уже выросли, живут самостоятельно. У старшего своя семья, а у меня внук. Больше о личном не буду, не обессудьте, это личное.
В настоящий момент я живу в пригороде Петрозаводска, в частном доме. Это было осознанное решение, уехать из города. Конечно, здесь не дикая природа, не захолустье, цивилизация рядом. До ближайшего торгового центра в городе 15 минут на машине, 30 минут на автобусе. Есть свой участок земли и провинциальное спокойствие, никто не стучит в стену и не топает над головой. Недалеко лес и река. Сейчас я наслаждаюсь природой, видимо навёрстываю всё то упущенное время, которое провёл вне дома.
Планы
Силы есть и голова на плечах, но нет береговой профессии которая могла бы приносить дополнительный доход к пенсии. Но я ищу себя на берегу, и блог — это одна из идей, которую я пытаюсь воплотить. Планов много, надо всё успеть!
На этом и закончу рассказ о себе. Не судите строго. Возникнут вопросы пишите, отвечу.
Оставить комментарий